«Исторический роман не может писаться в виде хроники»

«Даже внешний облик Толстого совпадал с его манерой писать. Даже любимого героя он выбрал себе под стать: Петра Первого. Выпуклость, рельефность, красочность толстовского письма поразительны. Иные страницы «Петра» таковы, что, кажется, вырежь страницу из книги, вставь ее в рамку — и будет она висеть на стене, как прекрасное создание живописца: радуя глаз и украшая жилище».
(Вера Инбер)

Алексей Николаевич Толстой – писатель, которого сегодня назвали бы универсалом: он был мастером во всех жанрах – создавал эпопеи, повести и рассказы, подвизался в научной фантастике: «Без фантастики скучно все же художнику, благоразумно как-то… Художник по природе — враль, вот в чем дело!», сочинял сказки. Можем ли представить собственное детство без «Золотого ключика»?

Но роман «Петр Первый» в творчестве Алексея Толстого стоит наособицу – личность великого самодержца всегда привлекала писателя. Неудивительно – предок автора Петр Толстой был одним из самых заметных сторонников царя Петра. Повесть «День Петра», написанная ещё в 1918 году, и пьеса «Петр I» положили начало исторической эпопее. «Я тогда еще не понимал того, что понимаю теперь, в пьесе еще много романтики. В ней не было настоящего изучения материала. Моя задача не в том, чтобы выдумывать факты, я в том, чтобы вскрыть истинные причины фактов, – это гораздо интереснее», – рассказывал автор корреспондентам журнала «Смена» в мае 1933 года. Толстой знал, что необходимость в художественном осмыслении истории всегда возникает в переломные эпохи, но при этом «каждый художник, обращая свой взгляд в прошлое, берет и находит в нем лишь то, что его волнует, при помощи чего он может лучше понять свое время».

Все «предпосылки» налицо – бурное развитие социалистической идеологии, создание ярких образов героических современников, и тут же – рождение некоей национальной идеи, интерес к известным историческим личностям прошлых столетий. Вспомним: именно в это время Вячеслав Шишков писал своего «Емельяна Пугачева», Алексей Чапыгин – роман «Разин Степан», здесь же «Чингисхан» Василия Яна, «Кюхля» Юрия Тынянова и многие другие исторические романы и повести. Сталинский социальный заказ? Вероятно, но если быть до конца объективными – так ли уж видна в романе Толстого конъюнктурная политическая подоплёка?

Толстой никогда не отказывался в сопричастности происходящим изменениям, в том, что создает свой роман сквозь призму современности. В упомянутом выше интервью Алексей Николаевич даже определил вполне фантастическую для того времени версию происхождения гигантской фигуры Петра: «Я уверен, что Петр не сын Алексея Михайловича, а патриарха Никона. Никон был из крестьянской семьи, мордвин. В 20 лет он уже был священником, потом монахом, епископом и быстро дошел по этой лестнице до патриарха. Он был честолюбив, умен, волевой, сильный тип. Дед Петра, царь Михаил Федорович, был дегенерат, царь Алексей Михайлович – человек неглупый, но нерешительный, вялый, половинчатый. Ни внутреннего, ни внешнего сходства с Петром у него нет. У меня есть маска Петра, найденная художником Бенуа в кладовых Эрмитажа в 1911 г. Маска снята в 1718 г. Растрелли с живого Петра. В ней есть черты сходства с портретом Никона. Петр действительно был знающим корабельным мастером, кузнецом, столяром и отличным резчиком. Он любил труд, мастерство и требовал этого от людей». Из простой крестьянской семьи, подумать только!

В 1920—1930-е годы в советской писательской среде преобладали романы-исследования с углубленным социальным анализом и «правильной» оценкой роли народных масс в истории, либо романы в стиле «ой, ты гой еси» с подробным описанием деталей быта исследуемой эпохи. Но Алексею Толстому удивительным образом удалось избежать и крайностей и многослойности: описываемые события выстраиваются с применением немногочисленных, но очень выразительных деталей, причем, не сам автор, а персонажи, окружающие главного героя, исподволь фиксируют его мимику, жесты, взгляды, определяя душевное состояние. Вот, например, восприятие Петром сообщения матери о его готовящейся свадьбе:

«— Женить тебя хочу…
Стремительно Петр вскочил, размахивая руками, забегал от озаренных ликов святителей до двери вкривь и вкось по спальне. Сел. Дернул головой… Большие ступни повернулись носками внутрь».

Для яркой визуализации повествования автор применял песни, истории, сказки и байки Петровской эпохи. Толстой как историк-художник, исследовал все оригинальные документы, к которым мог получить доступ: мемуары, письма, отчеты, даже судебные акты и дипломатические донесения. Направление написания романа Толстой выбрал сам – реализм, показывающий не только парадную сторону достижений правления самодержца, но и самую «изнанку жизни», без которой не бывает истории.

Роман пришелся по душе главе Советского государства и сразу же был отмечен Сталинской премией. Максим Горький назвал эпопею «первым в нашей литературе настоящим историческим романом», а успеху у читателей способствовали миллионные тиражи – с 1947 года по окончание советской эпохи роман переиздавали 97 раз. Далее последовало неизбежное обличение писателя в прогибании перед властью и выполнении социально-идеологического заказа. Но, несмотря на все нападки современной (нелитературной) критики, «Петр Первый» Алексея Толстого – первый и единственный советский исторический роман о Петровской эпохе, и, несомненно, лучший образец жанра.

Цитаты из романа «Петр Первый»:

• Что за Россия, заклятая страна, — когда же ты с места сдвинешься?
• У вас каждый тянет врозь, а до государства никому дела нет, одному прибытки дороги, другому честь, иному — только чрево набить… Народа такого дикого сыскать можно разве в Африке. Ни ремеслов, ни войска, ни флота… Одно — три шкуры драть, да и те худые.
• Сидим на великих просторах и — нищие…
• У нас не вор — значит, глуп, и честь — не в чести, честь только б над другими величаться.
• Всё, всё летит мимо глаз, уходит без возврата в туманное забвение. Лишь один живописец искусством своим на белом левкасе доски останавливает безумное уничтожение.
• От битья железо крепнет, человек мужает.
• Война — дорогая и печальная необходимость, но торговля — это благословение господне…
• Время считать – себя обманывать.
• Сытый-то хуже ворует, — смелее…
• А табак? В каких книгах читано — человеку глотать дым? У кого дым-то из пасти?
• Бог человека создал, чтобы тот думал.
• Государевых людей ныне развелось — плюнь, и там дьяк, али подьячий, али целовальник сидит, пишет… А мужик один…

Книги А.Н.Толстого