«Я гений пламенных речей. Я господин свободных мыслей. Я царь бессмысленных красот»

Странный, очень странный, неправильный и непредсказуемый Даниил Хармс… Он, видимо, вовсе не играл на публику, слывя чудаком с детства: «То он приносил в класс валторну и ухитрялся играть на ней во время урока. То убеждал строгого учителя не ставить ему двойку — не обижать сироту». Учиться Даня Ювачев (будущий Хармс) не любил, невзирая на острый ум и эрудицию – но читал книги Томаса Манна, Гилберта Честертона, Андрея Белого и Виктора Шкловского.

ОБЭРИУ («Объединение реального искусства») – не удивительно, что в группе поэтов «нового мироощущения и нового искусства» юный Хармс пришелся ко двору. Театрализация и абсурд стали движущей силой талантливых представителей отряда поэтов и прозаиков, экспериментировавших и с языком и с формами подачи своих произведений – например, во время самого известного выступления обэриутов «Три левых часа» Хармс читал публике стихи, сидя на шкафу. Правда, никто из зрителей ничего не понял – ни стихов, ни эксцентрического поведения их автора.

Зато Самуил Маршак пригласил скандалистов в Ассоциацию писателей детской литературы, и Хармс отнесся к новому делу со всей серьезностью – писал прекрасные стихи, рассказы, даже шуточные рекламы и головоломки, а также переводил детские книги с немецкого языка.

Написанные в то время его стихотворные строки запоминаются как-то сами собой – необычные, веселые и озорные, которые недаром так обожают дети. Хармса и до сих пор многие считают исключительно детским писателем; родители с удовольствием перечитывают ребятам веселые истории о пузатом самоваре, старичке, боящимся пауков, о жадном бульдоге, о кошках, не желающих пробовать винегрет. Дети вовсе не находят в творчестве Хармса ничего иррационального и абсурдного, наверное, потому, что автор всегда находился вровень с ними, оставаясь в душе ребенком. Видимо, поэтому и писал всегда, что не любит детей. Зато они его – очень даже!

Маленькие ленинградцы бежали за чудным дяденькой в коротких штанах, который умел показывать чудеса и устраивал на Невском проспекте перформансы: «Шарики порхали у него в руках, исчезали в карманах, ботинках, во рту, в ушах, появлялись в самые неожиданные моменты, причем множась на глазах. Часто «выступление» заканчивалось тем, что в руках у Даниила оставался только один шарик, который оказывался… яйцом, сваренным вкрутую. Чтобы доказать, что это не шарик, Хармс чистил яйцо и тут же съедал, посыпав солью, которую доставал из кармана».

А вот «взрослых» стихов «гения пламенных речей» при его жизни опубликовали всего два, что вовсе неудивительно, если учесть участие авангардиста в «антисоветской группе писателей», аресты, ссылки и заключения в «скорбные дома». Писатель прекрасно осознавал, что дождаться громкой славы ему не придется, но писать не прекращал: в тридцатые он создал свои лучшие произведения: цикл рассказов «Случаи», повесть «Старуха», большое количество небольших рассказов, стихотворений, сценок в прозе и стихах.

Первое издание «взрослых» произведений Хармса «Полёт в небеса» вышло только в 1988 году, а имя писателя, долгое время находившееся под запретом, реабилитировали, творчество стало доступным массовому читателю. Доступным – да, но не очень-то публикуемым. Как написал наш самый загадочный писатель Макс Фрай: «Хармс не был нужен русской литературе, это очевидно. Правда, позже выяснилось, что Хармс, как ни странно, позарез необходим огромному количеству читателей. Его любят особенной любовью. Нет другого автора, которого бы пародировали столь активно и анонимно, что некоторые, особенно удачные, подделки долгое время считались вышедшими из-под пера Хармса».

Сегодня не осталось ни малейшего сомнения: без противоречивых, интригующих, непохожих ни на что текстов «царя бессмысленных красот» литература XX века была бы неполной и лишенной многих ярких красок.

Читайте Хармса и постарайтесь рассмотреть сквозь его бесчисленные циничные маски тончайшую и трепетную личность – одну из самых трагических в русской литературе.

Парадоксы от Даниила Хармса:

• Всякая мудрость хороша, если её кто-нибудь понял. Не понятая мудрость может запылиться.
• Послушайте, друзья! Нельзя же в самом деле передо мной так преклоняться. Я такой же, как и вы все, только лучше.
• Когда человек, говорящий с тобою, рассуждает неразумно, — говори с ним ласково и соглашайся.
• Попробуй сохранить равнодушие, когда кончатся деньги.
• Я и есть мир. Но мир — это не я.
• Смотрите внимательно на ноль, ибо ноль не то, за что вы его принимаете.
• Если государство уподобить человеческому организму, то, в случае войны, я хотел бы жить в пятке.
• Все крайнее сделать очень трудно. Средние части делаются легче. Самый центр не требует никаких усилий. Центр — это равновесие. Там нет никакой борьбы.
• Чистота близко к пустоте. Не смешивай чистоту с пустотой.
• Жизнь победила смерть неизвестным для меня способом.
• Стихи надо писать так, что если бросить стихотворением в окно, то стекло разобьётся.

Книги Даниила Хармса